Было кому сказать: «Помогите, мой мир рушится»

Светлана Казакова с мужем Игорем живут в Московской области. В их семье шестеро детей, пятеро из которых – приемные. А еще 4 собаки, 2 кошки и черепаха.

Мужу – 58 лет, Светлане – 52, у нее высшее экономическое образование и большой опыт в торговле на руководящих должностях. Энергичная, яркая и харизматичная Светлана сразу и по-деловому извинилась, если будет отвлекаться на рабочие звонки. Сейчас она работает в небольшой московской компании менеджером по работе с клиентами, а муж, пенсионер МВД, – учителем труда в школе. 

Муж вдруг сразу согласился

Я с детства хотела иметь много детей. Кровную дочь родила в 30 и к приемному родительству шла постепенно. Пыталась разобраться в себе – смогу ли я все преодолеть и дойти до конца, не передумав на полпути? Когда дочь училась в старших классах, я решила поговорить с мужем. Долго готовилась, продумывала аргументы и возражения, а он вдруг сразу согласился. Тогда я начала изучать тему, искать ШПР и наткнулась на хорошие отзывы о фонде «Арифметика добра».

Стала читать статьи на сайте, смотреть вебинары и посещать мероприятия фонда. От твердого решения до появления первого приемного ребенка прошло 5 лет.

Сейчас у нас с мужем шесть детей. Кровной дочери Валерии 22 года, остальные дети пришли в семью благодаря фонду. Максиму 22 года, Илье 14 лет, Диане – 20 лет, Михаилу – 15 лет и Виктории – 14 лет.

О том, как мы познакомились с 17-летним Максимом, я рассказала в статье «Шанс Максима». С тех пор у нас многое изменилось.

Сейчас ему 22 года, он успешный парень, учится журналистике в хорошем вузе, работает и иногда приезжает к нам. Ему важно, что есть человек, который его слышит и понимает, а мне важно, что я стала ему близким взрослым. 

Специалисты фонда в свое время порекомендовали нам юриста, благодаря которому мы прошли суды по постановке Макса в очередь, и положенную квартиру он получил. Сейчас у него отличная, очень уютная квартира, он ценит то, что у него есть, и не потеряет это. Я за него совершенно спокойна и очень им горжусь. 

Илья понравится не пытался

Вместе с Максимом мы приняли в семью и его младшего брата, 9-летнего Илью. Макс очень переживал, что в детском доме брат без него не справится, что Илье будет сложно. Но сложно с Ильей оказалось мне — свой характер он показал сразу и понравиться не пытался. 

Специалисты фонда были с нами с самого начала. В первые же выходные я привезла мальчиков в фонд и каждому выделили персонального психолога. Меня пригласили на встречу групп проекта «Ресурсные родители», чтобы я могла делиться своими проблемами, а психолог и более опытные родители помогли бы мне прожить этот трудный период.

Максим очень от этого страдал, выгораживал брата как мог, и очень боялся, что я не выдержу и Илью в детский дом верну. Казалось, этот кошмар никогда не кончится, и помощь «Ресурсных родителей» тогда меня буквально спасла. 

Я чувствовала, что меня понимают и принимают

На тренинге для родителей из семей проекта мы разбирали конкретные ситуации: как поступать, что отвечать, какие практики работают, как восстанавливать силы, снимать агрессию и помочь себе пережить острые периоды. Благодаря этой работе я, в том числе, смогла наладить общение с родителями мальчиков, на которых поначалу была очень зла за поломанные детские жизни. Мне было куда прийти со своей болью и сказать «дайте мне кого-то, кто поможет, я не знаю, что делать, подо мной рушится мир!» 

Тогда же за мной закрепили персонального психолога, которая вытаскивала меня из этого безумного штопора. Часто я звонила просто в истерике: 

Первый раз мне было очень стыдно за такие слова, но в какой-то момент стало так плохо, что было уже все равно, что обо мне подумают.

Психолог разговаривала со мной, а на следующий день перезванивала узнать, как я себя чувствую, и очень меня поддерживала, всегда была на связи. Говорила: «Все, Света, можешь выдохнуть». Родителям из проекта я тоже звонила, и ни разу ни от кого не услышала и не почувствовала осуждения, что я плохая мать или плохой человек. Наоборот, чувствовала, что меня понимают и принимают, для меня тогда это было очень важно. 

Эта острая фаза длилась месяцев 10, а потом пошла на спад, хотя приблизительно раз в полгода Илья по-прежнему собирается от нас уйти в детский дом и проверяет границы. Скорее, чтобы лишний раз убедиться, что от него не откажутся, даже если он будет очень плохим. 

Трудно сдерживать настоящие чувства

Обычно психологи говорят: «ребенка надо бесконечно обнимать», а ты прикоснуться к нему не можешь. Говорят: «целуй его по любому поводу», а все твое тело и разум его отторгает. Психолог проекта понимала, насколько я импульсивная, как трудно мне сдерживать чувства и демонстрировать безумную любовь — я бы просто умерла от самоотравления. Подбирала методики для меня лично: я рисовала, выезжала подальше и, срывая голос, кричала в машине.

Справилась бы я без поддержки «Ресурсных родителей» в той страшной турбулентности? Наверное, Илью я бы не вернула, боролась бы до последнего, но ушло бы на эту борьбу гораздо больше сил, здоровья и времени.

Без нашей помощи ребенок пропадет

В 2020 году я познакомилась с 17-летней Дианой. Она была младшей сестрой девушки-подростка Валерии, с которой я общалась в рамках программы «Наставники».

Девочки не виделись 8 лет, жили за 300 километров друг от друга и созванивались только тогда, когда Диане давали служебный телефон, своего у нее не было. Я решила помочь им встретиться. Созвонилась с директором детского дома, передала через него Диане телефон для связи и договорилась с ним о встрече девочек. Оказалось, что будучи здоровым ребенком, Диана росла в детском доме для умственно отсталых детей в небольшом селе. 

Почти всю встречу девочки проплакали. Они расстались детьми, а встретились взрослыми красивыми девушками. Правда, Диана была как 12-летний божий одуванчик. Я так и сказала директору: «Как вы собираетесь ее выпускать? Она же дите дитем!»

Ее научили стирать, ухаживать за огородом и копать грядки, но сесть в автобус и доехать куда-то самостоятельно она не могла, социально была абсолютно не развита. 

Я представила, что в общежитии какого-нибудь техникума ее “сломают” в первый же день. А она в силу своего неконфликтного характера и стеснительности будет нести в себе эту боль всю жизнь. 

Ей жизненно необходима была “люлечка для поддержки”, значимый взрослый, на которого она могла бы положиться и которому могла бы довериться. Страшно представить, что на этом месте оказался бы непорядочный человек. 

После той встречи я ставила готовить семью к тому, что Диану надо забирать и без нашей помощи ребенок пропадет. 

Учила Диану, как включается плита

Первый год Диана одна из квартиры не выходила совсем – мир был страшный. На улицу – только за ручку, гостям – только «здравствуйте» и «до свидания». Дома я учила ее всему: вот так кипит чайник, включается плита, работает микроволновка и стиралка – все как с ребенком, который растет в ускоренном режиме. 9-летний Илья умел больше. Все время разговаривала с домашними, чтобы они ее не осуждали, чтобы дали привыкнуть к совсем другому миру.

«Ресурсные родители» в социализации Дианы мне очень помогли. Во-первых, подобрали ей максимально подходящего психолога, во-вторых, разрешали на все встречи приезжать в сопровождении Валерии, которой Диана доверяла. Так я их вдвоем и возила.

И основной прорыв этого замкнутого дианиного круга случился как раз после выездной весенней сессии для участников проекта, где она начала более свободно общаться с другими детьми. На то, чтобы Диана открылась, потребовался год регулярной профессиональной помощи специалистов проекта. 

Без этой помощи на адаптацию ушло бы несколько лет, да и я бы наделала много ошибок, требуя от нее невозможного, того, к чему ее психика была просто не готова. Психологи мне объяснили, что несмотря на 17-летний возраст, Диана была совсем ребенком, с которым за короткий промежуток нужно было прожить достаточно большой кусок жизни.

Сейчас Диана – красивая, умная девушка, оканчивает второй техникум на отлично, может самостоятельно сходить в кино или театр, пользуется картой, распоряжается деньгами и делает покупки в интернете. Если она решит попробовать жить самостоятельно, мне не будет за нее страшно. Сейчас это совершенно другой человек, и я уверена, что она выживет и не погибнет. 

Сестре Дианы Валерии, у которой я была наставницей, сейчас 22 года, она окончила техникум, поступила в вуз, начала подрабатывать. Сейчас мы общаемся нечасто, но я рада, что у нее все складывается хорошо.

В каком месте быть хорошим? 

Проект «Ресурсные родители» работает именно с родительским ресурсом, чтобы человек смог прожить сложные периоды адаптации приемного ребенка, рос как родитель, был способен в будущем принять в семью других детей.

Через полтора года после Дианы мы познакомились с Мишей, которому на тот момент было 13 лет. Накануне Нового года приемная семья, в которой он прожил 2 года, собиралась вернуть его обратно в детский дом. Это называется вторичное сиротство. Специалисты фонда попросили мою семью принять мальчика на праздники, чтобы его не вернули в детский дом под Новый год. 

Они организовали встречу с Мишей и приемными родителями на нейтральной территории. Ребенок был настолько зажат и напуган, что готов был на что угодно, лишь бы его сейчас не отправили в детский дом. Психологи сделали все, чтобы ему было нестрашно, поддержали нас с мужем. Мы решили пригласить ребенка на праздники. 

На следующий день опекуны Миши привезли его к нам домой с вещами и, кроме короткого поздравления на Новый год, больше с ним не общались. Ситуация была очень сложная.

Миша не понимал, возьмут ли его в новую семью, при этом точно знал, что прежние мама с папой от него отказались. 

Такую историю мог осилить только опытный родитель, который понимал, что его ждет, и у которого хватило бы на это сил. Нужно было починить все, что до этого поломали: кровная семья, детский дом, приемная семья – все, кому ребенок верил. 

Специалисты фонда мне доверяли, знали, что у меня был непростой опыт с Ильей и мальчики почти ровесники. 

За праздники мы присмотрелись друг к другу и решили оформить над Мишей опеку. Укрепленные к тому времени поддержкой «Ресурсных родителей», мы с мужем понимали, что с ситуацией справимся, и его случай не самый страшный. Шансов на новую приемную семью у мальчика, которого вернули, было немного, да и ребенок мог озлобиться и окончательно разочароваться в людях. 

Миша был счастлив, очень старался быть хорошим и всем угодить. А я уже умела различать, где подарочная открытка и желание «выжить», а где начинается обычная жизнь. 

Специалисты и психологи проекта сразу взяли Мишу на сопровождение. Он с нами уже два года. Миша знает, почему его вернули, мы с ним это обсуждали, проговаривали и прорабатывали. С детьми я стараюсь быть честной и на многие темы говорю открыто, чтобы снять их зажимы и недоверие в отношениях с родителями. Это тоже ко мне пришло не сразу, а в результате многолетнего обучения и работы с психологами в проекте. Сейчас у нас с Мишей замечательные отношения, и я верю, что у него все получится. 

Ребенка придавило чувство долга

Через полтора года после Миши психологи фонда сказали, что в курируемом детском доме появилась «моя девочка». К тому времени они подробно изучили историю и потребности ребенка и подбирали ей приемную семью. Вике было 12 лет, и со старшим братом в детский дом она попала недавно.

Брат-подросток при этом в приемную семью не хотел, а разлучать детей было нельзя. Кроме того, родственница-крестная то решала их забирать, то передумывала. Мы познакомились и очень осторожно начали общаться, потеря родителей была еще очень свежей раной. Вика тоже металась. Только с помощью психологов проекта мы смогли разобраться в причине того, что творилось в ее душе. Оказывается, Вике было неудобно отказать крестной, которая была рядом во время смерти мамы, и помогала детям, когда мамы не стало. Ребенка придавило чувство долга.

Тогда я сказала Вике, что решение важно принять самостоятельно и без давления, что никто насильно тянуть в семью ее не будет. А пока мы можем просто дружить. И начала брать ее на гостевой режим, то на выходные, то на каникулы, все это время продолжая разговаривать со старшим братом. 

Так прошел целый год. Психологи очень меня поддерживали, мы с ними вместе даже прорабатывали диалоги.  И когда старший брат после 9-го класса поступил в техникум, мы смогли оформить опеку над Викой. Сама она уже считала дни и боялась, что мы передумаем. 

Со старшим братом Вики мы поддерживаем связь, приглашаем переехать учиться в наш город, чтобы мы помогли встать на ноги, он приезжает в гости, но свобода для него пока важнее. А еще мы тесно общаемся с родной бабушкой Вики, поддерживаем ее и ездим к ней в гости. Так у меня появился еще один близкий человек.

Вика и правда оказалась моей девочкой. С жестким стержнем и похожим на мой характером. Сразу было понятно, что легко с ней не будет. Она креативная, харизматичная, читающая, со своей точкой зрения и стремлением выгрызть свое право делать, как она решила. Ей нужно было создать благоприятную среду. У нее есть все данные, чтобы поступить в хороший вуз и выбрать интересную профессию, хотя многому, конечно, сейчас приходится учиться. Например, мыть полы.

Сейчас мы с психологами проекта работаем над тем, чтобы она училась корректно выражать и отстаивать свою точку зрения, приводить аргументы без агрессии и обвинений. Несмотря на то, что с Викой мы знакомы уже полтора года, в семье все еще идет адаптация. Без поддержки психологов и знаний, которые я получила в «Ресурсных родителях», я бы на все это реагировала иначе. Но подготовленная и закаленная, я ко многому отношусь с юмором и пониманием: я знаю, этот этап пройдет, надо просто помочь ей это пережить. Большую часть того, что с ней происходит, я отлично понимаю, знаю, почему она ведет себя именно так и что нужно сказать или сделать (или не делать и оставить в покое).

«Зачем тебе чужие дети, чужие проблемы и чужие гены?»

Есть мнение, что взять в семью ребенка и воспитать его можно и самостоятельно, без поддержки. Мне когда-то тоже так казалось. Мол, главное – ребенка любить. Но любви не достаточно. Как ресурсный родитель я сейчас поддерживаю женщину, оформившую в другом городе родственную опеку над двумя мальчиками. Она говорит: «У нас были замечательные отношения, мы так друг друга любили, а сейчас я их ненавижу, они монстры, которые ничего не хотят, разрушители моей жизни, и я хочу сдать их в детский дом». Ее статус изменился, дети этот статус не принимают, а ей не хватает поддержки и обучения.

Кровных детей мы часто воспитываем интуитивно, с приемными так не получится – они многое пережили, и никогда не знаешь, какой триггер сработает в следующий момент.

Не получится спасти ребенка, если у мамы не будет сил. Важны профессиональная поддержка родителя и сообщество людей со схожим опытом. Ведь когда у женщины проблемы с кровным ребенком, она звонит подруге – а та, вероятно, похожую ситуацию уже проходила. Они поболтают и выход найдут. Когда приемная мама звонит подруге без такого опыта, то часто слышит: «Зачем тебе чужие дети, чужие проблемы и чужие гены? Что ты хочешь из такого ребенка вырастить?» В этом случае группа поддержки – бесценный ресурс принятия и восстановления сил.

Ни одного своего приемного ребенка я не выбирала. И в этом тоже большое отличие проекта «Ресурсные родители» от общепринятого подхода выбирать детей по базам данных. Ведь невозможно выбрать ребенка по фотографии или впихнуть все сложности его жизни в несколько строчек на сайте. Чувство, что сердце ёкнуло – часто лишь первая эмоция, иллюзия. 

Еще до первых приемных детей я так выбрала из базы фонда мальчика по фотографии. Психолог тогда сказала мне, что мы друг другу не подойдем, что я не справлюсь. Я даже обиделась, ведь хорошая же была анкета. А позже увидела этого ребенка в другой приемной семье и все поняла: я бы не прошла и половины пути, который прошла та мама. Ему нужна была именно эта мама, с таким, как у нее, характером и подходом к воспитанию, и именно такую ему и подобрали психологи. После этого я стала доверять специалистам проекта еще больше. Ведь важно не только откликнуться на хорошенькое детское личико, а подойти друг другу по множеству критериев и не разрушить жизни друг друга.

Даже имея солидный опыт приемного родительства, я езжу на встречи ресурсных групп дважды в месяц. 50 километров в одну сторону, всегда с детьми, они – к своим психологам и на свои группы – я на свои. 

За мной закреплены два психолога, каждый работает по своему направлению, а также куратор, они моя скорая помощь и всегда со мной на связи. 

Занятия детям очень помогают. Вместе с психологами и волонтерами они играют, смотрят фильмы, проговаривают волнующие их темы, задают вопросы, которые не могут задать родителям. С Ильей мы ссоримся больше всех, но после этих встреч он всегда хочет со мной обняться. Сейчас Илья ездит к своему психологу еженедельно, Вика и Миша – дважды в месяц.

Взрослые на встречах ресурсных групп прорабатывают отношения между приемными и кровными детьми, которым часто кажется, что их маму забрали (украли) новые дети, и отношения между супругами – ведь приемное родительство некоторые семьи способно разрушить. Психологи составляют план серьезных глубоких тем, которые мы совместно разбираем. Для нас регулярно проводят вебинары с приглашенными психологами и юристами и онлайн-конференции. 

Кроме встреч в фонде, весной и осенью мы выезжаем на природу с детьми. Дети приезжают оттуда вдохновленными и подзаряженными, с новыми эмоциями и знаниями. Взрослые находятся в постоянном общении и движении. Я эти выезды обожаю! Не просто в кабинете на стульях, а проснулся с утра и ты уже в теме!  

Приемное родительство меня очень изменило

Я как только что вышедшая из роддома мама – все крутится вокруг детей: что лучше дать, куда поехать, как лучше выстроить коммуникации. У меня появились новые друзья из приемного комьюнити, с которыми мы ездим отдыхать. На трех мам у нас 17 разновозрастных детей! 

И еще я стала понимать, как важно уделять время себе и заниматься тем, что восполняет силы. Я общаюсь в группах, рисую, после покупки дома поняла, как вдохновляют меня огород и теплица.

 И еще я не стесняюсь говорить о том, что я – приемная мама. Да, это мои приемные дети, я их люблю, они будут хорошими людьми, и я их никому в обиду не дам. Со всеми этими непростыми периодами без поддержки проекта я бы не справилась. Дальше Макса и Ильи я бы не пошла.

---

Поддерживая благотворительным пожертвованием проект «Ресурсные родители», вы помогаете подросткам попасть в семью, а приемным родителям – получить поддержку и понимание в сложный период, чтобы в будущем они смогли принять в семью и других детей.