Ничего не спрашиваю, чтобы не знать

Текст: Вестфалл Маргарита

Звенит школьный звонок, распахиваются двери 7б класса и толпа детей вылетает наружу. Одной из последних выходит стройная высокая девушка. От учителя ее отличает только рюкзак за спиной. Маше 18 лет и она учится в 7 классе. Не потому, что прогуливала, не потому, что не делала домашних заданий, а потому, что Маша – сирота и система решила за нее, что она будет учиться по коррекционной программе. И она училась. Всем так было удобнее. В 16 лет Машу перевели в другой детский дом, где не побоялись, не закрыли глаза, а взяли и назначили комиссию, которая сразу же признала Машу способной к обучению по общеобразовательной программе.

«Я родилась в деревне, мы жили с мамой, бабушкой и старшим братом Игорем, ему было 3 года. Папа с нами никогда не жил, я ничего о нем не знаю. Мама нас любила, мы хорошо жили, я мало помню, конечно. Но она играла со мной, кормила. А потом мама умерла. Мне было 4 года. Игорю 7. Мы остались с бабушкой. Я до сих пор не знаю, что случилось. Мне не рассказывают, а я не спрашиваю».

После смерти мамы опеку над Машей и ее братом оформила на себя бабушка. Но через два года, когда Маша была в старшей группе детского сада, с формулировкой «бабушка не справляется с обязанностями опекуна» обоих детей забрали и поместили сначала в больницу, а потом в приют.

«Когда нас забрали, я спрашивала: «почему?», говорили, что бабушка не справляется с Игорем. Мы с ним потеряли друг друга, я расскажу как, поэтому я не могу спросить, что это значит. Наверное, он плохо учился, баловался в школе. Дальше началась другая жизнь, бабушка много ездила вначале, каждые выходные, всегда, когда могла. До самой смерти».

Дальнейшие годы жизни Маши, количество детских домов, которые она сменила, очень ярко демонстрируют, что для системы ребенок – не равно личность. Ребенок – это просто личное дело, которое перемещают так, как считают нужным.

После больницы Маша с братом попала в приют в небольшом населенном пункте, там пробыли 1 год и были переведены в детский дом в селе Алнаши, где Маша пошла в 1-й класс гимназии (запомните этот момент, гимназии!). Но что-то случилось, детей решили перераспределить, и в конце первого класса Машу отправили в интернат в Завьяловском районе, а ее брата в 96-й интернат в Ижевске. С тех пор они не общались и не виделись. Почему детей разделили, почему Машу не отправили в интернат в Ижевске, а перевели в коррекционный детский дом в селе – неизвестно. Но следующие 5 лет своей жизни обычная девочка, закончившая 1-й класс по стандартной программе, училась в коррекционной школе 8-го вида. С 8 до 13 лет.

«Когда мне исполнилось 13 лет, умерла моя бабушка. Мы с братом совсем потеряли друг друга. И меня нашла двоюродная сестра моей мамы. Она оформила гостевой режим, это позволяло ей брать меня к себе на все выходные и каникулы. Не знаю, почему меня отправили в коррекцию. Никаких тестирований мне не делали, вела я себя нормально».

В 13 лет Машу снова решили перевести, на этот раз в интернат в Ижевске, там она прожила еще два года, окончила 8 класс коррекционной школы. Для детей с умственной отсталостью. И в 15 лет пришло новое распоряжение о переводе. В тот детский дом, где Маша живет сейчас.

Представляете, в 16 лет в 6-ой класс. Но я не стеснялась детей, я стеснялась того, что так мало знаю. За год я стала почти отличницей, меня только учеба интересовала. Меня еще детский дом отправил в музыкальную школу, у меня идеальный слух, оказывается. Я играю на гитаре, балалайке и пианино. Принимаю участие в конкурсах. Первые дни учебы я думала, что ничего у меня не получится. Учителя онлайн, столько предметов новых. Но рядом со мной сидела социальный педагог, и все говорили, что все у меня пойдет, что я пойму. И они были правы.

Моя тетя – Людмила, она для меня как мама. У нее три сына, и я одна дочка. Мы не говорим о брате, о маме. Я не начинаю, она тоже. Зачем, главное, что у меня есть семья. Жалко, конечно, что меня раньше не перевели на обычную программу. Я бы уже могла поступать в вуз. Но ничего, значит так было нужно. Глупо грустить об этом. Летом я ездила в кампус в Москву, это такой образовательный семинар, который делает фонд «Арифметика добра». Там я научилась контролировать свои эмоции, мы обсуждали, как правильно вести себя в обществе, говорили о безопасности и отношении к деньгам. Это было очень полезное время, для меня особенно. Я мало видела в жизни, плохо разбираюсь в финансах, других людях. «Шанс» – это такая программа, которая не просто готовит к экзаменам и помогает по школьным предметам, это такая программа, благодаря которой можно разобраться в жизни. Я очень благодарна, что мне и ребятам из моего детского дома повезло в нее попасть. Это благодаря нашему директору, Татьяне Иосифовне, ей важно, что с нами будет в будущем».

Сейчас Маша занимается с репетиторами только по русскому и математике, у нее нет троек, она твердо знает материал и готовится к поступлению в московский вуз. Впереди еще несколько лет школы, и мы очень гордимся тем, что будем рядом с ней эти годы. Огромное количество ребят, живущих в детских домах, способны учиться намного лучше. Для этого им нужно немножко веры и учитель, который покажет, что победить можно любой предмет, а потом и полюбить. Поддерживая программу «Шанс», вы вселяете веру в себя и помогаете очень талантливым детям.

Собранные средства пойдут на оплату уроков для Маши и других участников программы «Шанс».