«В 7 лет я взяла всю ответственность на себя»

Детство

Нас три девочки. Я старшая. За мной Лиза, всего на год младше, и Вика, на 5 лет младше меня. Мы жили с родителями, мама и папа работали. Потом начали пить. То есть, они всегда выпивали, но не постоянно. Когда они больше не могли о нас заботиться, когда уже не вспоминали, что нас нужно кормить, что мы вообще существуем, нас приехали и забрали, всех троих. Меня и Лизу отправили в приют, а Вике было 2 года, ее поместили в дом ребенка. Мне было 7, я училась в первом классе, Лизе 6. Через год Вику привезли в наш детский дом, мы стали жить рядом. 

Меня никогда не обижали, папа рисовал с нами, я помню, учил меня писать буквы. Мама вообще была отличницей в школе. Потом связалась с плохой компанией и не смогла жить нормальной жизнью. Лизе передался талант отца к рисованию и еще способности к математике. 

Я очень рано почувствовала себя старшей сестрой, я понимала, что должна заботиться о девочках. Я брала их, одевала, говорила: «пойдемте». И мы шли пешком из дома к тете Тамаре или к тете Свете.

Там нас кормили, укладывали спать. Утром приходил кто-то из родителей. Вике всего годик был. Я была маленькая, но я знала – нам нужно есть. Благодаря этому я научилась самостоятельности. С тех пор ничего не изменилось между нами, мы держимся друг друга. Родители все равно научили нас чему-то хорошему, каким-то важным навыкам. 

Детский дом

В самом начале, когда нас только забрали, родители довольно часто приезжали. Привозили сладкое. Но это быстро прекратилось. Нас продолжала навещать тетя Тамара, сестра мамы. Она говорила с нами, давала тепло, внимание. Но у нее была своя семья, и муж был против того, чтобы забрать нас насовсем под опеку. Но когда мы уже были подростками, она стала забирать нас на каникулы. 

Приемные родители нами не интересовались, никто не приходил знакомиться, хотя родителей почти сразу лишили прав. Думаю, это потому что нас было трое. Тетя Тамара решила все-таки нас забрать, в семье к нам привыкли, но неожиданно умер ее муж, и она не решилась одна.

Семья

Самое ужасное в детском доме – большая часть детей там не знает, что такое семья. Есть дети, которые помнят, примерно, что это, как. А есть дети, как моя Вика, она уже не помнит, что такое жить дома. Этому ведь не учат. Нет вообще никакой картинки в голове, как живут в квартире или доме, с двумя или одним взрослым, которого любишь, который любит тебя. Я думаю, нужно придумать какую-то программу, где бы показывали детям, как живет семья. Понятно, что всем не повезет, и их не заберут, но пусть хотя бы знают, как у них может быть в будущем. Когда они вырастут. 

Личность

У ребенка, который растет в детском доме, как будто нет личности. Нет никакого «я». Тебе говорят:

Но ты не знаешь до конца, что такое время, совершенно не воспринимаешь эту фразу, так, как ее воспринял был ребенок из семьи. Это потому, что придет воспитатель и скажет:

Ты ничего не выбираешь. Еду, постельное белье, одежду. Знаете, что самое сложное? Одно из – это то, что я не умею говорить «нет». Только сейчас учусь и вырабатываю этот навык. А как можно быть успешным, быть в безопасности, если ты не можешь отказать? За меня все детство, всю жизнь все решали. И ничего не спрашивали. 

Взрослые

Только благодаря тому, что я была сосредоточена на том, что я в ответе за моих сестер, я стала самостоятельной. Если бы я была одна, думаю, что все сложилось бы гораздо печальнее. А я услышала на тренинге «Шанса», что есть великие цели, большие возможности, и поверила. В интернате об этом не говорят. Говорят другое. Постоянно. Что тебя ждет тюрьма, улица. Учителя это говорят и воспитатели. Все вокруг.

Зачем они это делают? Своим детям они так тоже говорят? Нет ведь.

Вряд ли воспитательница приходит домой и своей дочке сразу с порога заявляет:

А многие из нас постоянно это слышали. 

У меня была одна самая большая привязанность – к учебе. И я не верила воспитателям. К нам приходило много людей работать. Такое ощущение часто было, что эти люди вообще не понимали, кто такие дети, и пришли на работу в детский дом просто потому, что больше некуда было. Много было злости, агрессии. 

Было и хорошее. Моя первая воспитательница, Ильгиза Вазиховна, научила меня складывать вещи, убирать их на полку. Еще как мыть полы, что тряпку нужно складывать и промывать ведро.

У нас был мальчик, он очень круто пел. Прямо по-настоящему талантливый. И воспитатели ему сказали:

С упреком, с таким презрением. И он замолчал, он больше не пел. А в семье бы им гордились. Вот в чем разница. 

Но это моя семья. Из детей. Мы чувствовали друг друга, любили друг друга. Просто за то, что мы рядом, что есть друг у друга.

Наставник 

История Марины и Леры здесь.

Я знала, что поеду в Москву учиться в вуз. Директор детского дома, конечно, отговаривала. Зачем, говорит, тебе это? Ты в этой Москве потеряешься. Очень сильно запугивали.

Но я не слушала. Я верила в свои силы, мне очень помогли мои репетиторы из «Шанса» и «Арифметики добра». Я там увидела других людей, другое отношение. 

Когда мне предложили наставника, я согласилась, мне нужен был проводник и помощник. Приехала Марина, мы познакомились, когда я заселялась в общежитие. Она очень комфортный и чуткий человек. За две недели научила меня пользоваться метро, объяснила важные вещи о магазинах, скидках, банках, основных тратах в городе. Ребенок, который выпускается из детского дома, похож на иностранца в чужой стране. По-другому говорит, привык к другой еде, даже одевается не совсем так, как окружающие. 

Марина показала мне, как пользоваться стиральной машинкой, научила правилам этикета, всего не перечислить, сколько она мне передала.

Наставник – это такой первооткрыватель, который расскажет, что кроме картошки и макарон есть разные кухни, что холодильник нужен не только для мороженого, а для вообще разных продуктов. 

В детском доме нас не отпускали в город, мы не знали о проездных, не видели денег – у нас никогда не было карманных денег. Даже школа у нас при детском доме, сейчас большинство уже учится в общих с семейными детьми школах, а у нас здесь спишь – здесь за партой сидишь. Мы вообще не видели других детей, людей. О какой социализации может идти речь? 

Из моего класса две девочки уже родили детей, одна уже двоих. Многие.. ну, пошли по наклонной. Особенно, кто после 9-го класса ушел. Кто смог до 11-го доучиться, уже лучше, больше возможностей. 

Вика 

Моей сестре 14 лет. Она осталась одна в детском доме. Я здесь в Москве в МПГУ учусь на педагога начального образования, на втором курсе уже, Лиза приехала и поступила на психологический факультет. А Вика в 9-м классе. Мы на связи, но я волнуюсь за нее. Я всегда была рядом, Лиза тоже. А сейчас переходный возраст, много учебы. Вика учится в «Шансе», как и я. Без троек, у нее 4 онлайн-репетитора в неделю, русский, математика, обществознание и английский. Это все здорово, но ей нужна семья. Вот чего я для нее хочу. За 4 года до совершеннолетия она бы многому научилась, тому, без чего нельзя в мире. 

Меня продолжает поддерживать фонд, у меня есть репетитор по английскому. Это очень здорово, что выпускников детских домов не бросают, что у меня есть номер, по которому я всегда могу позвонить, и мне помогут. 

Работа

Я работаю няней в свободное время, с чудесной девочкой. Вику свою я вырастила, а теперь на моих глазах растет еще один ребенок. И в детском доме мы очень часто подменяли воспитателей, сидели с малышами. 

Мечтаю поехать поучиться за границей, увидеть мир, для этого нужен язык, и я стараюсь. 

Мама умерла в прошлом году. Я знаю, что они с отцом раскаивались, что так с нами получилось. Я смотрела им в глаза и видела это.  Очень хочу, чтобы Вика была рядом, чтобы мы были рядом и могли видеться. 

Пожалуйста, переведите любую сумму для продолжения ее занятий с репетиторами программы «Шанс», и уже очень скоро мы расскажем о ее успехах. Спасибо.

Беседовала: Вестфалл Маргарита