Дар любви

Автор: Вестфалл Маргарита

Светлана стала мамой в 2015 году, спустя 5 лет она готова поделиться своей историей, чтобы те, кто сейчас ищет своего ребенка, не сдавались и шли до конца в своем желании стать родителями.

«Детей я хотела, даже представить не могла, что своих не получится. При этом ощущение, что когда-то в моей жизни будет приемный ребенок, было как будто всегда. Я проходила практику в детском доме после получения второго высшего образования и тогда впервые столкнулась с детьми-сиротами.

Мне было чуть за 40, когда я поняла, что пора, время пришло и если я хочу стать мамой, то нужно действовать. Мама поддержала, вернее будет сказать, не осуждала, испугалась только когда пришло время поиска ребенка, когда все документы были готовы. Сбор документов, обучение в школе приемных родителей заняли почти два года. Я не торопилась, прислушивалась к себе, постоянно задавала себе вопрос: «А справлюсь ли?».

Хотелось девочку, 2-3 года, без инвалидности. Здоровье и ограничения пугали больше всего, я панически боялась, что ребенок не будет ходить, будет иметь умственную отсталость.

Я искала везде, обзванивала все регионы РФ. Летала в Питер, знакомилась с детьми. Писала отказы, не решалась, не чувствовала детей, боялась диагнозов, понимала, что не потяну».

В этом месте рассказа голос Светланы меняется, становится теплым и необыкновенно просветленным, добрым и трепетным. «А мою Сонечку я нашла в Красноярском Крае. Ей только-только исполнилось 2 годика. Я увидела ее и позвонила. Мне сразу региональный оператор сказала: «Тугоухость 4 степени. Звоните в мае, ей как раз поставят имплант, в апреле будут оперировать».

На тот момент я уже не верила, что можно найти ребенка без проблем по здоровью, и слабослышащий ребенок, которому к тому же вот-вот сделают операцию, показался не таким плохим вариантом. Я поставила себе пометку. 

Но мая не дождалась, позвонила снова и такой диалог:

— Ну, как там девочка?
— Сейчас узнаем, перезвоните попозже.
Перезваниваю.
— Ну что, как там девочка?
— А вы знаете, ей диагноз сняли.
— То есть, она немножко слышит?
— Она вообще полностью слышит.
— …
— Ну вы будете направление брать? Только она не говорит и не ходит.
— А вы можете уточнить, совсем-совсем?
— Уточним, перезвоните.
Перезваниваю.
— Ну, что говорят?
— И звуки произносит и пошла уже.
— Я к вам прилечу за направлением, вы меня дождитесь, пожалуйста.

Здесь я вешаю трубку и в голове только одна фраза: «У меня не инвалид!»

Я взяла два билета, себе и маме, мы сняли квартиру рядом с домом ребенка и полетели в Красноярск.

Дом ребенка очень далеко от Красноярска, мы долго ехали, около 5 часов, и знакомиться с Соней пошли только на следующий день. Встретили хорошо и сразу предложили показать девочку, а потом ее личное дело. Но я боялась, что увижу ребенка и ничего не захочу слышать, поэтому настояла на встрече с социальным работником и врачом перед знакомством.

Я слушала то, что говорит медработник, и каждое новое предложение повергало меня в такой шок, что я думала только о том, что вот она закончит читать эту огромную карту, и я откажусь знакомиться, я сидела там просто из вежливости.

До сих пор я не понимаю, почему не отказалась, почему неожиданно для самой себя ответила согласием. Экстремально недоношенная, 33 см, Апгар 4/4, вес 1 кг при рождении. Я думала: что я наделала? зачем прилетела? Было себя жалко. Я была уверена, что там лежачий инвалид, запущенный ребенок, которого не вытянуть. Но пошла знакомиться. Ждать, что вот ее сейчас принесут. Это было свыше, мое внезапное «да, буду смотреть».

И когда дверь открылась, я увидела чудо. С такой глубиной в глазах, с таким интересом и озорством смотрела она на меня. Все поплыло перед глазами, я протянула к ней руки, сказала «доченька моя» и разрыдалась. Я ничего не соображала, у меня было такое безумное состояние счастья и облегчения.

Мне сказали прийти еще несколько раз, но это уже было не важно, я знала, что поиски закончены. Я хотела целовать прохожих, такая была эйфория. Я знала, что все будет хорошо, меня больше не пугало все, что они мне там прочитали. Несколько сотен людей отказались от нее, сотен, понимаете?

Уже потом я спросила, откуда взялся этот диагноз — тугоухость. Оказалось, что ей давали сильные антибиотики и была временная потеря слуха, как осложнение. В этот момент проверяли ушки и ей написали, что она ничего не слышит. И все знали, что она слышит, все видели, и только когда региональный оператор позвонила уточнить, сказали об этом. Я подписала согласие и мы улетели.

В июне, в мой день рождения, было готово распоряжение о том, что я могу быть Сонечкиным опекуном, и я полетела за дочкой. Я купила за это время ворох игрушек, море одежды, ни один человек из моего окружения ничего не знал, а дома уже стояла детская кроватка.

Когда мне ее передавали, она рыдала навзрыд, потом 6 часов на такси, самолет, еще одно такси. Она отказывалась идти, руки у меня просто отваливались. Дома раскачивалась, сосала палец без остановки. Я оформила отпуск по уходу, и целый год мы провели вместе, очень важный для нас год.

Осенью я повела ее на обследование. У меня была уверенность, что все страхи позади, что все ее медицинские проблемы — результат депривации, педагогической запущенности, обычной для ребенка из системы. К тому же я видела, как быстро она развивается. И только в феврале нам поставили диагноз ДЦП. Соня была дома почти 8 месяцев.

Коляска, инвалидность. Я приняла это стоически, даже мысли не было об ошибке, о том, что сделала что-то неправильно. Я была напугана, но не тем, что взяла ребенка с таким диагнозом, а тем, что упущу время, что-то не доделаю, не дам ребенку, не справлюсь. Первое время я жила в ужасе, не представляя, что делать дальше. Потом начали реабилитацию, массажи, занятия, бассейн, все, что только можно.

И Сонечка ходит! Она плохо бегает, не умеет кататься на велосипеде и в салочках она всегда осаженная, не может залезть на все горки, но нам не нужно инвалидное кресло. В этом году мы идем в школу, с речевым уклоном, без помощи логопедов и дефектологов освоить программу было бы слишком сложно.

Больше всего в школе приемных родителей пугают тем, что отказники, малыши, которые совсем не знали тепло маминых рук — холодные, бесчувственные, что им не свойственна эмпатия. Так вот: я получаю от моей девочки столько тепла и любви, она мое счастье и свет. Это свыше, я считаю, что мне так повезло, мне дан дар любви к своему ребенку. А всех, кто только в начале пути, прошу вас, смотрите глубоко в себя, отвечайте себе каждый день на вопрос: “Зачем мне это надо, действительно ли я готов любить ребенка?” Нужно быть уверенным, что хватит мужества все это выдержать».

История Сони — история счастья и невероятного везения. Тысячи маленьких мальчиков и девочек ждут родителей, а в их картах множатся отказы от знакомства, потому что сухой голос на другом конце провода говорит страшные диагнозы. Проверяйте, уточняйте, боритесь! И пусть повезет другим детям, пусть к ним приедут и посмотрят в глаза, а потом вернутся, чтобы забрать навсегда. Помогите нам организовывать такие встречи, а мы будем рассказывать о них. Поддержите программу «Семейное устройство» фонда «Арифметика добра» небольшим регулярным пожертвованием, чтобы как можно больше детей нашли своих мам и пап.