Быть рядом, делясь своей жизнью

Автор: Вестфалл Маргарита

Когда 5 лет назад Юля записывалась в школу приемных родителей, в ее планах было взять под опеку ребенка из детского дома. Дочке Таисии было 9 лет. Занятия длились 3 месяца и Юля, объективно оценив себя, поняла, что пока не готова стать приемным родителей. «Я исходила не из материальной базы, а из психологической. Взять ребенка с травмой, с горем, ребенка из системы – это очень тяжело и нужно адекватно и честно говорить с собой, взвешивать, сможешь или нет. Я чувствовала, что не смогу».

«Всегда, всю жизнь я знала, что буду связана с темой приемного родительства, с детьми сиротами. И в описании программы «Наставники» увидела место для себя, как именно я могу быть полезна. Я записалась в школу, написала эссе и получила приглашение принять участие в обучении. Два месяца программы стали для меня настоящим открытием, это такой коучинг, такая работа с собой на высшем уровне, открываешь столько внутренних возможностей, просто невероятно, что такие тренинги проводят совершенно бесплатно.

Ковид значительно изменил мои планы по знакомству с ребенком. Я ждала целый год, пока снимут ограничения и я наконец-то стану наставницей. У меня не было сомнений, на главный вопрос – смогу ли я быть на связи с подростком из учреждения, я ответила положительно. У меня было четкое понимание, зачем я это делаю.

Честно говоря, я думала, что попроще будет с мальчиком, причем сразу лет 17, которому нужна помощь перед выходом из детского дома, поддержка, чтобы не растерялся, не попал в дурную компанию».

После обучения в школе Наставников куратор проекта, психологи и сотрудники учреждения для детей-сирот тщательно подбирают пары. Ребята с опытом предательства и потерь идут на контакт непросто, для многих согласие на участие в проекте — уже большой шаг, и ошибиться с выбором взрослого, который войдет в жизнь ребенка, нельзя.

«Мне позвонили из «Арифметики» и сказали, что, кажется, для меня нашлась девочка. Про Алену мне сказали только, что ей 14 лет, она год в детском доме и что в своей анкете она указала, что больше всего ценит в людях честность. Спустя месяцы, что мы на связи, могу сказать, что на этот вопрос Алена отвечала не для «галочки».

Мне нужно было записать для Алены видео-обращение, представиться, рассказать немного о себе. Это было сложно, необычно, столько вариантов, что можно сказать. После того, как Алена посмотрела видео, она написала куратору:

В месте, где Алена живет, очень хорошо к детям относятся, по ним видно, что они не зажатые, раскрепощенные, хулиганистые, не сломанные. Это можно рассмотреть только изнутри, такое не подделать. Администрация понимает, что от взаимодействия с нами, с фондом «Арифметика добра», есть польза, и всячески способствует тому, чтобы проект работал.

В феврале я поехала на первую нашу встречу. Я смущалась, она тоже, куратор с нами побыла минут 10 и ушла, дав возможность пообщаться. Мы болтали минут 30-40, я показывала свой Инстаграм, что пишу там, какие фотографии выкладываю, показала тик-ток, который завела для постов про свою собаку – французского бульдога. Наш разговор строился вокруг социальных сетей, всем наставникам очень советую эту тему мониторить, с подростками нужно уметь говорить на их языке, понимать их интересы.

Мне очень с Аленой повезло, она ребенок, которого любили, с нормально выстроенной привязанностью. По ней видно, насколько много в нее вложено светлого, доброго. У нее есть опыт жизни в хорошей семье, до определенного времени в хорошей. Алену изъяли с двумя младшими братьями, им 6 и 11 лет.

Мама Алены умерла, мальчики от другого отца, который заниматься детьми не может, по его вине все трое оказались в детском доме. Алена очень взрослая, очень понимающая, когда в 12 лет попадаешь в детский дом и знаешь, что для тебя это спасение, сложно быть другим.

Мне сразу было с ней легко, не было неприятия, какого-то ступора «о чем говорить», совершенно естественно мы стали общаться, переписываться. Нам быстро разрешили взаимодействовать напрямую, договариваться о встречах. Разумеется, я на связи с воспитателем и согласовываю с ней время, когда забираю Алену гулять.

Встречаемся мы 1 раз в неделю и проводим время вдвоем. Много говорим, иногда возвращаемся мысленно в прошлое, я выслушиваю Алену, никогда не давлю, не лезу в душу. Алена приезжала ко мне домой, мы ездили вместе на соревнования моего мужа по волейболу, там они познакомились, Алена очень позитивная и с азартом стала болеть за его команду. С моей дочкой Алена познакомилась в социальных сетях, личная встреча вызвала у обеих бурю положительных эмоций, они обмениваются сообщениями, доверяют друг другу.

Алена хорошо учится в школе, у нее практически одни пятерки. Здесь проблем нет, мне не нужно мотивировать ее учится, она сама все знает. А что нужно – это показать своим примером, что не везде стоит обороняться, защищаться, думать, что заставляют, пытаются силой что-то навязать. У нее это выученное годами поведение, способ защиты. Сейчас она находится в безопасности, у нее чудесные воспитатели, но по привычке она в оборонительной позиции. И вот на разных ситуациях я учу ее смотреть на социум по-другому, взаимодействовать, используя разные схемы.

Это неоценимая поддержка для ребенка, человек, который уже сегодня, пока ребенок еще в учреждении, говорит: «Я тебе помогу, со мной можно советоваться, ты выйдешь отсюда, а я буду рядом». Уже сейчас Алена спрашивает: «А ты поможешь мне выбрать вуз?». Я помогу.

Но мысль, что ребенок будет ждать, что наставник заберет его домой, не должна останавливать от участия в проекте. Дети адекватно оценивают ситуацию – разделяют, кто такой наставник и кто такие кандидаты в приемные родители.

Одна из самых сложных задач – не вступать в коалицию с ребенком против сотрудников детского дома. Ребенок тебе что-то рассказывает, жалуется, может, где-то чувствуешь несправедливость, и вот отождествляешь себя со спасителем, защитником. Наш куратор хорошо мне объяснила эти механизмы, и что объединяться можно только со взрослыми, потому что вы действуете заодно и с одной целью – чтобы ребенку было хорошо. Поэтому контакт наставника с воспитателем важен и наставнику, и ребенку.

Недавно я поняла, зачем мне дарована встреча с таким человеком, как Алена – я человек очень мягкий, неконфликтный. И вот у меня перед глазами есть пример человека, девочки, которая очень хорошо свои границы чувствует и в тяжелейшей жизненной ситуации смогла отстоять свои права, попросив помощи в школе, когда еще жила дома.

В общении с Аленой я изначально выбрала ту же тактику, что и со своей дочкой подростком (Тае тоже 14 лет): «Что выросло, то выросло». Ребенка в 14 лет невозможно воспитывать. Этот ребенок имеет такой опыт, с которым я бы, может, и не справилась. Я для себя решила – Алена сможет взять от меня то, что ей подходит. А я просто буду рядом, буду делиться своими амбициозными мечтами. Я дам ей возможность прикоснуться к своим идеям и желаниям, взглянуть на жизнь, покажу ей модели моих взаимоотношений с другими людьми. Я абсолютно исключила из общения менторский тон, никаких нравоучений, ничего свысока.

Самое важное – давать пример. Личный пример – это то, чего достаточно. Быть рядом и делиться тем, что есть в твоей жизни – вот то, что требуется от наставника ребенка из детского дома. История про «я буду воспитателем» тут не работает, здесь так не получится.

Алена знает, что я держу слово, обещания. Что я всегда за нее. Вот я приезжаю, она меня видит и раскидывает руки для объятия. Это самое большое «спасибо» в мире. Вообще она всегда наговорит комплиментов, узнает, как мои дела, очень большую отдачу я получаю.

Мы смогли найти, научить наставника для Алены и сопровождать эту пару благодаря пожертвованиям наших доноров. Пожалуйста, поддержите программу «Наставники» благотворительным пожертвованием, чтобы больше детей в детских домах почувствовали поддержку неравнодушного взрослого – своего наставника.